Вдоль классных стен пестрели карты,
Разлив морей, простор долин.
И знали мы со школьной парты,
Где Сталинград и где Берлин.
От пепелищ и от развалин
На запад по пятам убийц…
Да, в том году не признавали
Мы государственных границ.
Слова в строку, как в диск патроны,
Вставали в сводках фронтовых:
Рубеж, во-первых, обороны,
Рубеж атаки, во-вторых.
Когда был в силе ствольный говор,
Прорывов жесткие ножи, –
Утратили и суть, и гонор
Все остальные рубежи.
Какая важность, чья граница,
Когда и кем утверждена –
Ни отсидеться, ни укрыться
За нею не могла война.
И пробиваясь к переправе,
И поднимаясь в штыковой, –
Могли начать в одной державе,
В другой державе кончить бой.
Глазели идолы с гранита
На легендарные полки.
Еще одна, считай, граница,
Закуривайте, земляки.
И в бой.
На горных перевалах
Войне сплеча да по зубам,
Чтобы она не диктовала –
Где полосатым стать столбам.
И чтобы на пожухлых травах
Не пировало воронье
И на рассветные заставы
Не падал тяжкий гром: «В ружье!»