Я признан был писателем во взводе
И радовался, помню, от души,
Когда шептали: «До слезы доводит…»
И приносили письма: «Отпиши!»
А днем свершилось. На оконной раме
Напротив львов поверженных сидел телефонист.
Он крикнул: «Бра-атцы! Знамя!..» –
И пошатнулся, и свалился вниз.
Я вынул бинт, но санитар суровый
Махнул рукой и прошептал: «Оставь…»
А в трубке «первый» поздравлял «седьмого»
И требовал: «Смотрите на рейхстаг!»