АЛИЯ

Вился дым под небосводом синим,
День весенний порохом пропах.
Помню, фотографии в Берлине
Показал мне сумрачный казах.

Черный локон, ватник нараспашку,
Полоса армейского ремня.
Худенькая девушка-казашка
Весело смотрела на меня.

Так смотрела, словно смерть и войны
На земле изжиты неспроста.
И, любуясь снимком, я невольно
Вспоминал родимые места.

Диких гор безмолвные громады,
Сказочно цветущие сады,
Девичьи загадочные взгляды,
Тихий свет предутренней звезды.

Пляску смерчей на степной равнине,
Скакунов горячий перепляс.
Мой земляк в поверженном Берлине
Мне поведал вот какой рассказ:

«Бой тяжелый был закончен к сроку,
Отгремел разрывами гранат.
Всюду трупы. А неподалеку,
Слышу, стонет раненый солдат.

Шепчут губы, залитые кровью:
«Умираю, Родина моя!..»
Лоб в пыли. Глубокий шрам над бровью.
Да ведь это наша Алия!

Снайпер наш, отчаянный и ловкий,
Выручавший каждого подчас.
Снова шепот: «Дай-ка, друг, винтовку…
Выстрелить хочу в последний раз…»

Думаю, себя еще погубит…
Но приклад подвинул ей. Она,
Целясь во врагов, кусала губы.
Грохнуло в ушах. И – тишина…

Стыла даль в безмолвном карауле,
Продолжалось ратное житье.
Алия! Казалось, вместе с пулей
Унеслось дыхание ее.

Алия! Землячка и сестрица!
Ты навек оставлена в тиши.
Вновь меня тревожные зарницы
Звали на иные рубежи.

Мне на фронте приходилось всяко.
Но вдали и в этих вот местах
Я ходил в жестокие атаки –
С именем девичьим на устах.

Страха не испытывал ни разу,
Помнил о погибшей каждый миг!..»
Он умолк, как будто тем рассказом
Героине памятник воздвиг.