Стара у клёна гимнастёрка,
А новой клёну не дают…
Столпились камни у озёрка
И, словно овцы, воду пьют.
Для париков расчёсываем паклю,
Из ваты наспех делаем снежок…
Ты помнишь наши шумные спектакли,
Наш дружный драматический кружок?
В лицо нам бьёт прожектор, словно солнце,
А тёмный зал наполнен тишиной…
Сегодня мы с тобою – краснодонцы:
Ты – Уля, я – товарищ Кошевой…
Мой голос звучит по-мальчишески звонко,
Когда я, волнуясь, пою
Последнюю песню Олега – «Орлёнка», –
Любимую песню мою.
Во рту пересохло, лоб в капельках пота.
Актёрская техника? Нет!
Откуда ей взяться, когда мне всего-то
Шестнадцать мальчишеских лет.
«Орлёнок, орлёнок, взлети выше солнца!»
Я б так же, наверно, запел,
Когда бы меня, как моих краснодонцев,
Фашисты вели на расстрел.
Ты помнишь это, школьная артистка?
Конечно, помнишь. Разве позабыть,
Как нам в антрактах каждый руки тискал,
Актёрами всерьёз пророча быть.
И каждый был из нас слегка рассеян,
И каждому слегка не по себе…
Завидовали мы душою всею
На сцене воплощаемой судьбе!
И мы ещё нагрянем в эти стены,
Где в детстве выступали столько раз,
Чтобы взглянуть на то, как наша смена
Играть на нашей сцене будет нас!