ПИСЬМО
Застигнутый вьюгой, я в дверь постучал,
Открыл, не дождавшись ответа.
Вошёл и увидел — горела свеча
Пред образом тусклого света.
Сыновним чувством схваченный в кольцо,
Смотрю, как дождик трудится над пашней.
Какое было у отца лицо
В атаке той последней рукопашной?
Накатывалась едкая слеза
От близкого слепящего разрыва.
Какими были у отца глаза,
Когда залёг весь батальон прорыва?
Какою мыслью был он напряжён,
Минуя поле минное вслепую,
Когда взяла убийственный разгон
Ему навстречу снайперская пуля?
Быть может, смерть заметила его
В бинокли с наблюдательного верха?
Я знаю всё о штурме Кёнигсберга,
Я об отце не знаю ничего.