Ночь тревожна. В траншее не спится.
Сам комбат караулы развел.
Далеко нам до старой границы,
Впереди еще город Орёл.
На той же он плите опорной,
Исправен у него лафет,
Не зачехлён и хобот чёрный,
А вот прицела в шлице нет.
Теперь прицел ему не нужен.
Наладчик, сняв его, ушёл.
От жара выстрелов остужен
И навсегда пробанен он.
Я подошёл – блестит винтами,
Теплеет грозных лет металл…
Его с закрытыми глазами
Я разобрал бы и собрал.
И – наяву – мне снова снится
Та огневая в том году,
Над стылой речкою Царицей,
С врагами мёртвыми на льду.
И он – могучая мортира,
Знакомый сталинградцам бас…
После Победы, в годы мира,
Он сдан в музей, как мы – в запас.
Вернулся я за кряж Урала,
Живу в саянской стороне.
Не перекован на орала
Он, побратим железный мне.
И – юности моей страничка,
Чьи строки писаны огнём! –
Прикреплена к нему табличка,
Чтоб мой потомок знал о нём.
В моих висках седая замять,
И дома столько трудных дел,
Но обновить былую память
Я, всё оставив, полетел.
Тихонько глажу срез я дульный,
Где выступает ободок.
И на плиту кладу багульник –
Саяно-шушенский цветок.