Вслед за Генрихом прыгаю в волны,
Хоть и мнится в сиянии дня,
Что не Висла, а матушка-Волга
В этот миг обнимает меня.
Сын Казани, плыву я по Висле,
Не считая блаженных минут.
Да, плыву я по Висле, а мысли
Над просторами к Волге плывут.
Волга! Волга! В минувшие даты
Пролегал к тебе огненный путь.
Я еще опишу, как солдатом
Под Варшавою мог утонуть.
Как фашист, распаляясь до дрожи,
Бил – как будто в меня одного.
Как я на берег выбрался всё же,
Чтоб решать, наконец, кто кого!
Как я вновь утомленной рукою
Гладил Вислу… Не в том ли бою
Над доверчивой польской рекою
Я сражался за Волгу свою?
Я вас помню, озера и реки!
Но волжанин, забыв о тоске,
Лишь в объятиях Волги навеки,
По какой бы ни плыл он реке.
Слышишь, Генрих: небесные выси
С чистой далью ведут разговор.
И недаром мне с берега Вислы
Открывается волжский простор.