КАЛУЖСКАЯ ХРОНИКА

Какой туман! Какая тьма!
Покачиваются дома,
Мой город облик изменяет,
Как будто бы с морского дна
Иное время выплывает.

На месте, где сверкал театр
С рекламой пьесы современной,
Стоит, взлетая к небу, гвалт –
Шумит базар послевоенный.

А рядом – церковь Покрова…
Работай шариками, память!
В день Пасхи или Рождества
Мы продираемся сквозь паперть,

Туда, откуда льются звуки
Псалмов, акафистов, молитв,
Где опускаются старухи
На холод выщербленных плит.

Сочились капли слёз солёных,
Надежды, горя и любви,
А мы тащили из салопов
Пятёрки, трёшки и рубли.

Дымясь, потрескивали свечи,
Поблёскивали образа,
И у святых сползали веки
На византийские глаза.

А над грядою спин согбенных
Гудел красивый баритон:
– За упокой всех убиенных! –
И дале – список их имён.

Но в душах скромного прихода,
В обломках горя и войны
Жила не только боль народа,
Но гнев мятущейся страны.

С подносом двигался священник
Среди старух, среди калек,
И вырастала груда денег,
И раздавался звон колец,

И в эту фронтовую лепту
Я возвращал измятый рубль
Под голос дьякона: «Победу
России, Господи, даруй!»

И на базар, что был напротив,
Шли два голодных сорванца
И брали хлеба на полсотни
И пару порций холодца.