ХРОНИКА ЛАДОГИ

Отрывок

V. Каталог дня
3.
По Староладожскому каналу происходил сенокос.
Колокольчики –
маленькие поднебесные люстры –
излучали оттенки неба.
Скакали кузнечики.
Величиной и звучаньем они приближались
к секундам.
Ползали пчёлы –
миниатюрные зебры на крыльях.
На васильки
жар возлагал дрёму.
Лютики
созерцали сенокос,
и не моргали их ослепительно-жёлтые очи.
Бледноволосые женщины
травы июля свергали.
В медленном небе
сверкали, как белые молнии, косы.
Отчаливали возы, гружёные сеном.
(Каждый воз – тридцать пудов сеноизмещеньем.)
Клава,
единственная портниха деревни,
положила косу и раздражённо пробормотала
неопределённо-личную фразу.
Она отработала нормы совхоза.
Она не имела –
единственная в деревне –
собственной коровы,
косить на продажу –
единственная в деревне –
она не желала.
Она положила косу и поковыляла в деревню.
Это сомнительное положение портнихи
заканчивалось невесёлым:
она напивалась.
Клавдия шила великолепно и много,
а с позапрошлой весны
шила меньше и аляповато.
Так, позабывшись, или с похмелья
Клавдия сшила бабам деревни
сугубо мужские брюки с ширинкой.
Все хохотали, но брюки носили.
– А-я-яй! –
покачал поросячьим лицом Шлепаков,
накосивший уже девятнадцать возов на продажу.
Вот что, покачивая поросячьим лицом,
рассказывал Шлепаков:
– Это было в начале девятьсот сорок третьего года.
Я служил шофёром на Дороге жизни.
Я человек скромный,
однако опасности мы хлебнули.
Потом я попал
в одну пулемётную роту с Клавой.
Я человек скромный,
однако имеет место существование факта:
я был первым пулемётчиком;
в газетах писали,
что я – образец пулемётчика
на Ленинградском фронте.
Клава была второй пулемётчицей,
да и беременная.
Мы обороняли энную высоту.
Надвигались фашистские танки.
Все погибли,
проявив, разумеется, героизм.
Остались:
я – раненый и Клава – беременная.
Я приказал ей:
– Беги, у тебя ребёнок.
Она убежала,
потом родила,
иначе погибли бы оба.
Мне присвоили званье и орден.
Вы уж извините мои
неделикатные впечатленья
о моём героическом прошлом. –
Вот что,
покачивая поросячьим соболезнующим лицом,
рассказывал Шлепаков,
а вот что было на самом деле.
Во время блокады
они колдовали с кладовщиком
на продовольственном складе в Кобоне*:
где-то выискивали денатурат
и вечерами «хлебали опасность».
Потом Шлепаков
попал в одну пулемётную роту с Клавой.
Она – пулемётчицей.
Он – хлеборезом.
Они обороняли высоту № 2464.
Шли танки,
они переныривали пригорки,
как бронированные кашалоты. Семь
пулемётных расчётов погибло.
Шлепаков блевал от страха,
прильнув поросячьим лицом
к ответвленью окопа.
Но уразумев,
что семь пулемётных расчётов погибло,
Шлепаков улизнул,
и, прострелив себе несколько рёбер,
он, окровавленный, с изнемогающим взглядом
был подобран санитарной овчаркой.
Через десять минут после его исчезновенья
Клавдия родила и попала в плен.
Через четверо суток её освободили
советские части.
Ребёнка отправили в детский дом,
а мать – на пять лет в лагеря
за то, что попала в плен.
Шлепаков получил медаль «За отвагу».
Знали:
не бедно живёт Шлепаков,
бригадир рыболовецкой артели.
(Он прибеднялся богато.
В зимнее время на райге
рыбак зарабатывает двести рублей
за несколько суток).
Знали:
женился сержант на девице с поросячьим лицом
и у них родились с поросячьими лицами дети.
Знали:
дом у них двухэтажный,
огромный чердак,
а также подвальное помещенье,
то есть фактически – дом четырёхэтажный.
И на всех четырёх этажах
мебель наполнена тканями,
мясом
и овощами.
Прошлой зимой Шлепаков приобрёл
фортепьяно.
(Не замечали, чтоб в этой семье
композиторы вырастали.
Дочь
в магазине работала,
масло и хлеб распределяя
по собственной инициативе.
Кроме растительного масла,
хлеба, галош, баклажанной икры
да – изредка – керосина,
в том магазине
ни при каких обстоятельствах
прочих продуктов не наблюдали.
Сын
устроился егерем.
По фантастическим малопонятным причинам,
но с детективно-таинственным видом
егерь взимал с охотников штрафы,
и его ещё благодарили.)
Так и не выучился Шлепаков
езде на велосипеде,
но водил неразлучный велосипед
на поводке, как эрдельтерьера.

* Кобо́на – деревня в Ленинградской обл.

0.0/5 оценка (0 голосов)

Другие произведения автора

МУНДИР СОВЫ

Мундир тебе сковал Геракл
специально для моей баллады.
Ты как германский генерал
зверела на плече Паллады.

Оставить комментарий

Вы комментируете как Гость.

Яндекс.Метрика