Не на год, не на десять лет, – надолго
И с какой-то щемящей тоской
Я запомнил тяжелые надолбы
В сорок первом году под Москвой.
Здравствуй, старый товарищ!
Что нам вспомнить теперь?
Гарь военных пожарищ?
Горечь трудных потерь?
Окруженье под Лугой
и болотную тишь?
– Резеда! Я – Калуга.
Почему ты молчишь?
Тускло сальничек светит.
– Резеда! Резеда…
Но уже не ответит
Резеда никогда.
Резеда – это Маша –
Голос светел и чист, –
Фея добрая наша,
Наш наводчик-радист.
Сибирячка из Зеи
(Там лесные края),
Гордость всей батареи
И… невеста моя.
Ах, как было нам туго!
Без наводки – беда.
– Резеда! Я – Калуга.
Отзовись, Резеда!
Мы ее хоронили
По росе на заре.
Мы могилу отрыли
Над рекой на горе.
Залп! (И тяжко, и четко.)
– Ну… прощай… Резеда!..
На могиле – пилотка.
На пилотке – звезда.