Лишь прикоснулся – сразу сердце сжалось.
Когда-то, глядя в это вот стекло,
В театр готовясь, мама наряжалась,
И сквозь расчёску золото текло.
До костей я продрог, за киосками вскоре
Я окурок нашёл, раздобыл и огня.
– Что ты сделал для фронта? – плакат на заборе
Тыкал пальцем презрительно прямо в меня.
Что я сделал для фронта? Мне было двенадцать,
В кочегарке под домом я спал у котла.
В полшестого велел кочегар выметаться,
А зима по-сибирски колючей была.
Покурил и к картинной побрёл галерее,
Там бесплатно пускают, но есть там старик,
Если ноги в грязи – он ругаться скорее,
Поднимает зазря он отчаянный крик.
Ну и пусть! Но зато там картина такая:
Возле моря по склонам взбегают сады,
И лежит под деревьями тётка нагая,
А над ней золотистые зреют плоды.
Я на тётку на эту смотрел без подвоха,
Я об этом не очень-то думал тогда,
Просто сильно устал, просто было мне плохо
И хотелось шагнуть прямо в раму, туда.
Я плодов бы наелся, помылся бы в море,
Попросил бы у тётки рублёвку взаймы,
Табаку бы купил и зажил бы без горя
На холмах, где вовек не бывает зимы.