Как будто раны затянув живые,
Кирпич ложится в брешь, за рядом ряд.
«Окрашено», – я прочитал впервые
На той стене, куда попал снаряд.
Она носила, словно латы,
Обороняя Ленинград,
Простую стеганку из ваты –
Привычный времени наряд.
Узорчатый и аккуратный,
К лицу казался ей вполне
Костюм из серой ткани, ватный,
Какие носят на войне.
Теперь он весь забрызган мелом,
Но ей и нам не все ль равно?
Ей в этом выгоревшем, в белом,
Войти в историю дано.
И даже если это мода,
Мы занесем ее в приход, –
Живи и здравствуй, дочь народа,
Законодательница мод!