Ещё мы помним тех ребят-солдат,
Что и махоркой даже не пропахли.
Давно уже со стен они глядят
Глазами пожелтевших фотографий.
Мело свинцом. Из этой вьюги
Не вышли многие, но жизнь
Живым протягивала руки,
Бодрила их: «Крепись! Держись!»
И мы держались, не пропали.
Один голодный – очень слаб...
На смену мы, мальцы, пахали
Усадьбы на шестёрке баб.
Бывали синими, как небо,
Но матери – их не учить –
Раздобывали где-то хлеба,
Лечили – знали, чем лечить.
Те дни ушли дорогой горькой
И помнятся, как тяжкий сон...
Почём фунт лиха, хлеба корка
Я знаю. Знаю с тех времён,
Где в трудном поле лихолетья
В пристяжке к коренным... плуги
Таскали мы – уже не дети,
Однако и не мужики.