Октябрь сорок первого года...

 Александру Межирову

Октябрь сорок первого года.
Патруль по Арбату идёт.
И нет на вокзалы прохода.
И немец стоит у ворот.

За два перехода до Химок,
сглотнув торжествующий вопль,
фон Бок, словно делая снимок,
навёл на столицу бинокль.

А что же столица? Столица
глядит тяжело и темно,
как будто всех жителей лица
столица сплотила в одно.

Бредут от застав погорельцы,
в метро голосят малыши,
и вбиты железные рельсы
крест-накрест во все рубежи.

Нестройно поёт ополченье,
соседи дежурят в черёд,
и странное в небе свеченье
заснуть никому не даёт.

...Но, смену всемирных коллизий
приблизив незримой рукой,
пехота сибирских дивизий
грядёт, как судьба, по Тверской.

Но знает у ржевского леса
стоящая насмерть родня,
что в доме напротив МОГЭСа
к весне ожидают меня.

Меня прикрывает столица,
меня накрывает беда.
И срок мой приходит – родиться
теперь – иль уже никогда.

Бьют пушки, колеблются своды –
и время являться на свет!
Октябрь сорок первого года.
Назад отступления нет.