Здесь ходят нянечки на цыпочках,
Здесь даже воздух болью сжат.
Фронтовики в бинтах и гипсе
Почти бескровные лежат.
Сцена. Зал. Ни звука в тишине.
Я стихи читаю о войне.
Сорок с лишним лет прошло уже,
Как я был на смертном рубеже.
Блиндажи полынью заросли,
Сверстники в бессмертие ушли.
Спят они в далекой стороне,
Кто под камнем, кто на волжском дне.
Кто в степи под жестяной звездой,
Кто в лесу под вербою седой.
Все они, убитые войной,
В памяти встают передо мной.
В стеганках, в разбитых сапогах,
Тягачи выносят на руках,
По дорогам хлипким месят грязь,
Строят переправы, тянут связь.
На привалах пляшут и поют,
И не верят в то, что их убьют.
В блиндажах, где душно, как в парной,
Пишут письма краткие домой.
Сверстники мои! С передовых
Не окликнуть, не дозваться их.
…Вечер. Рампа. Зал – за рядом ряд.
Время отодвинулось назад.
Порохом запахла тишина,
Памятью тех лет обожжена.
Об ушедших, с кем распалась связь,
Долгая печаль отозвалась.
Кто-то со щеки слезу смахнул,
Кто-то вспомнил брата иль отца,
Что пропали в замяти свинца,
Что домой приходит лишь во сне.
Я стихи читаю о войне.