Тихий Киев над седым Днепром
Медленно плывёт в осеннем небе...
Площадям его в сорок втором
Снились скифские глухие степи.
Те годы назад не воротишь:
Промчались в ночах грозовых.
Я помню: в разбитый Воронеж
Разбитый нас вёз грузовик.
Я помню глухую стоянку,
Вкруг дома засохший репей.
Я помню ржаную буханку
За сто девяносто рублей.
Дорога терялась за чащей –
Последний нелёгкий маршрут…
А люди входили в галдящий
И проклятый Богом уют.
Там кружки немытые, в пене,
Солдат со стола убирал,
Там люди какие-то пели
О том, как ямщик умирал.
На станции, возле сарая,
Старухи в шинелях до пят.
Жена, говорят, фронтовая,
Вторая жена, говорят.
Ах, мама! Я глуп, как ворона,
И мне не понять ничего…
Другая пойдёт за ворота
Солдата встречать твоего!
Составы проходят ночные,
С войны возвращается рать.
Откуда берутся такие –
Отцов у детей воровать?
И где колдовство их таится?
И кто их красу бережёт?
И разве их пуля боится?
И разве их штык не берёт?
А в памяти детской и зыбкой,
Навек потрясённой войной,
Отец с виноватой улыбкой
Стоит на перроне со мной.
И женщина плачет чужая,
Своё осознав торжество,
И трубы гремят, не смолкая,
Во славу отца моего!