Через улицу, через площадь,
По асфальтовой мостовой
Неуверенно шёл, на ощупь
Дождик солнечный, дождь слепой.
Что в нём бравого, в дяде Васе?
Вон как гнёт его радикулит!
Он едва до скамейки добрался
И, на солнышке греясь, сидит.
Неприметен он и не грозен,
Не речист, не широк в груди...
Он всю жизнь, небось, был в обозе –
Где уж быть ему впереди!
А сосед наш – другое дело:
До сих пор в нём и мощь, и стать.
И когда б ребятня захотела,
Он воробушка мог бы достать.
Но сосед к дяде Васе подсядет,
Стащит кепку, сомнёт в комок,
Задымит и, тревожно глядя,
Тихо скажет: «Держись, браток!
Ноют в непогодь старые раны,
Крутят так, что жизни не рад.
Только ты братву-ветеранов
Подводить не вздумай, комбат!»
Дядя Вася расправит плечи:
«Это всё, сосед, ерунда!
Не боись, мы раны подлечим,
Мы ещё с тобой хоть куда!»
И посыпется шутка за шуткой,
И пойдёт за словцом словцо,
Разнесётся по переулку
Смех состарившихся бойцов.
Опускается солнце к закату,
Мирно плещется тишина…
Балагурят сосед с комбатом.
А за их плечами – война.