Я не была на той войне,
А кажется – была,
И кажется – в её огне
Вся молодость прошла.
Через улицу, через площадь,
По асфальтовой мостовой
Неуверенно шёл, на ощупь
Дождик солнечный, дождь слепой.
На кого-то очень похоже
Он тянул прохладные пальцы,
Чтоб ощупывать лица прохожих,
Чтобы крыш и цветов касаться.
И когда он на радость детишкам
Осторожно брёл вдоль стены,
Я припомнила: дядя Миша!..
Он вернулся слепым с войны.
...Это было в селе на Псковщине –
Мне три года, а брату – пять...
Нас, сопливую безотцовщину,
Приводила к соседям мать.
А соседка косы укладывала,
Под косынку – пряди со лба:
«За детьми, Михаил, приглядывай,
Сам ведь знаешь: горят хлеба...»
Дядя Миша, как мог, приглядывал
И заботился, как умел:
Ловко кашу по мискам раскладывал,
Вместе с нами «Катюшу» пел.
Затевал, как ни странно, жмурки.
Нас нисколечко не браня,
Он ловил нас, худых и юрких, –
Тешься, радуйся, ребятня!..
И когда улыбался скупо,
Наши слушая голоса,
Голубели под взмокшим чубом
Нас не видящие глаза...
Дядя Миша... Ах, дядя Миша!..
Светлоока твоя душа...
Дождь сегодня стучит по крышам
Неуверенно, не спеша...
И всплывает, и вспоминается:
Постук палочки на крыльце
И прохладные добрые пальцы
На горячем моём лице.