Ещё в ушах звучат слова
О мужестве и смелости.
Чернила высохли едва
На аттестате зрелости.

На волнах времени плывёт душа –
То в прошлое, то в будущее глянет.
Изрезанный морщинами судьбы,
Подснежными следами испещрённый...

Держась, как за личное счастье,
За каждую пядь земли,
Мы под Москвой встали насмерть,
В грунт промерзлый вросли!

Впервые – не видеть бы вечно! –
Я видел, как плыли тела,
И кровью тогда человечьей
Большая река зацвела.

Увязли в грязь. По сторонам –
Вода меж кочек тут и там,
Березы стройные стеной
Вокруг стоят передо мной.

Я ветку бузины сломил
Под крышей старого сарая
И с дрожью в сердце
вспомнил мир...

Кровью пылает закат.
ночь –
он все выше…
Это русские села горят,

Пока её не исходил,
Не пролетел над ней, как птица,
Её дыханием не жил,
Не слушал пульс её столицы

Самара детства моего.
Полно киосков с газировкой.
А к Волге… к ней верней всего
Сбегать крутой и узкой тропкой.

Мой голод ел траву и жрал коренья,
Мои молитвы стали на колени.
Господь судил мне кончить жизнь во рву.
Лежала степь – волчцы* да черепица...

Как ты живешь, мой мальчик золотой?
Мы так давно не виделись с тобой!
Прочти мое письмо, и ты узнаешь
О нашей трудной жизни фронтовой.

Приколачивает пыль
За дворовою площадкой.
На одной ноге – костыль,
На другой – сапог солдатский.

Гром пушек смолк. Победным светом вещим
Озарены просторы нив, полей и рек.
И первого, кому мы рукоплещем,
Мы называем – русский человек.

Один упал головой к Москве.
Другой упал головой к Берлину.
А где-то матери плачут две –
У них и было всего по сыну.

Помню, у разбитого вокзала
Раздавала девочка цветы.
Раздавала – и сама не знала,
Что подаркам не было цены.