Уходили к вокзалу колонны.
И туда, где дымился закат,
По стальной колее эшелоны
Молодых увозили солдат.

Кто он: садовник иль учитель?
А впрочем, что ему чины –
На нем берет и синий китель,
И все отличия войны.

Как будем жить? Какие песни петь?
Кого забудем и кого полюбим?
На мир придётся заново смотреть,
Ведь мы теперь совсем другие люди.

Белеет ли в поле пороша
Иль гулкие ливни шумят,
Стоит над горою Алеша,
В Болгарии русский солдат.

Мы в двадцатые годы родились,
В тридцатые мы взрослели,
А в годы сороковые
Мы поняли,

Достал часы свои солдат:
Осталось несколько минут.
Он прижимает автомат,
А стрелки медленно ползут.

У нас зима. Колючие метели
Нещадно жгут солдатское лицо,
Но я пишу, прикрыв листок шинелью,
Склонясь на пень, вам это письмецо.

Майским солнцем комната нагрета,
Теплый ветер штору приподнял.
Вынул из потертого планшета
Карту, по которой воевал.

У меня была своя война.
Я опять ее во сне увидел.
Халхин-Гол прошедший старшина
Мне винтовку номерную выдал.

Ты ждешь меня, ты ждешь весною.
А я, давно уже не твой,
за сердце схваченный войною,
иду дорогой фронтовой.

Я не льстивыми здесь словами
Вас приветствую, лгать не могу,
Это правда, что мы перед вами
Все как есть в неоплатном долгу.

Немцы снова строят переправу,
Связывают наши берега,
Чтобы левый был таким, как правый –
Под пятой жестокого врага.

У меня судьба совсем другая –
Я родную землю берегу.
И, своих друзей освобождая,
Бью прямой наводкой по врагу.

Под Полоцком
было так:
мутная
Полота

Взрыв. И наземь. навзничь. Руки врозь. И
Он привстал на колено, губы грызя.
И размазал по лицу не слёзы,
А вытекшие глаза.