– Куда ты?
– В клуб! –
Бросаю книжки –
И напрямик через заплот*.

А сходит ли детство тонко на нет?
Или обрывается круто?
Мое оборвалось в пятнадцать лет –
Всего лишь одна минута.

Получайте, девушки, землянку,
За два дня всего возведена.
Стены срубом клали – не в столбянку,
Потолок накатан в два бревна.

«Мы будем играть в войну, –
дети сказали, – и ты
будешь фашистом», – «Нет,
я не хочу быть фашистом!» – «Но это, –
дети сказали, – совсем понарошке».

Ой, Речица ты, Речица –
Русской долюшки частица,
Повстречались здесь с тобой
Две сестрицы – Быль и Боль.

Звериноликую, кровавую,
Как из фантастики, страну,
Выдавливая краски алые,
Рисуют школьники войну.

Найду?
Дождусь ли –
Слова Наивысшего,
Чтоб звуки плоть и душу обрели?

Мой автомат разбит осколком,
Но даже падая, ору.
И землю взорванную скомкав,
Другой с убитого беру.

Как давно я не видел овощей на столе!
Неужели и скатерти в мире бывают?
Мировая война, и кругом убивают.
Пью арбузную жижу на голой земле.

Мы знали: сын его под Сталинградом
Пал смертью храбрых в памятном году.
Но никогда – ни голосом, ни взглядом
Не выдал он отцовскую беду.

Словно хруст под ногами гравия,
Словно шепот далеких лет
Потускневшая фотография,
Потерявшийся где-то след.

Была ли молодость? Была.
Но только с первого свиданья
Война нас круто повела
В огонь и дым на испытанья.

В сиянье ратных подвигов и славы
О сколько раз ты снился мне во сне!
И пушкинские пели мне октавы,
И струи невские сверкали мне.

Ах, только беллетристике не верьте –
Всей этой философии двойной.
Когда война, не думают о смерти,
Пока она обходит стороной.