Как по рельсам стучат поезда!
Сына в армию утром забрали...
И за спину закралась беда.
Столько месяцев скрытой печали.

Не по рассказам вас я знаю,
Как житель города иной, –
Брусника, ягода лесная,
И запах сосен смоляной.

Ты войди в теплицу –
Там июльский зной.
Распустились розы,
Как в Крыму весной,

Я третий год на марше,
Спешу, спешу домой.
Всё больше просит каши
Ботинок правый мой.

Говорят, что любой человек состоит из воды и металла:
Девяносто процентов воды, остальное – огонь и металл.
Нет, не выдумка то. Мне душою кривить не пристало,
Сознаюсь – я действительно где-то об этом читал.

Шумел сурово Брянский лес,
Спускались темные туманы,
И сосны слышали окрест,
Как шли на битву партизаны.

Когда не станет в жизни сил
И в мир иной уйду навеки,
Кто больше всех меня любил,
Пускай мои закроет веки.

Шла война… И казалось ошибкой –
По пожарам дорог фронтовых
Шёл солдат, как солдат… Только скрипка
Отличала его от других.

Белое кошмаром наползает.
Простынь, стены, потолок и дверь…
Это здесь нас по ночам терзает
Фронтовых увечий черный зверь.

Машук и Бештау
В огне и пыли.
Тяжелый, кровавый
Мы бой здесь вели.

Приказа нет. И связи нет.
И, видимо, не скоро будет.
Погиб комдив. В огне весь свет.
Нам отойти бы… Кто осудит?

Командир батальона читал до зари «Илиаду».
Стол дощатый скрипел, и огарок чадил восковой,
И в ночи открывалось его воспаленному взгляду
Не сраженье у Трои, а бой под любимой Москвой.

Как на картине, любо-мило:
Через поля и города
Вели колхозницы из тыла
На запад пестрые стада.

Вспомнил я о прикамской раскидистой ели
В белорусской лесной стороне,
И певучие звуки удмуртской свирели –
Чипчиргана – послышались мне.

Меня шатало после смены:
Всю ночь заказ для фронта шёл…
А дома не было полена,
И ноги жёг холодный пол.