В наш дом после войны семья вселилась –
Жена и муж, и трое ребятишек.
Их мама называла «квартиранты».
Мужчина был худым, его лицо
Не просто бледным, восковым казалось.

Ёжатся вдовы под ветром.
Стынут рябины багряно.
Назло жаркому лету
Листья сыплются рано.

Вдали гремит война.
Безлюдье дышит мраком.
И лает тишина
Голодною собакой.

В войну мне выдали бесплатно
Американское пальто.
Во всей округе, вероятно,
Такого не имел никто.

Опять война,
Опять блокада, –
А может, нам о них забыть?

Вслед за Генрихом прыгаю в волны,
Хоть и мнится в сиянии дня,
Что не Висла, а матушка-Волга
В этот миг обнимает меня.

А я родился в сорок первом.
На первом месяце войны,
И мне под небом обгорелым
Уж не досталось тишины.

Да что ты рабски перед ним
Все извертел коленца?
Рисуешь виртуальный нимб,
Расхваливая немца...

Казнимый страшным лихолетьем
Я, отстоявший Халхин-Гол,
Из-за Урала в сорок третьем
Сюда, в былинный край, пришел.

…Идут ночами
Маршевые роты:
Я из окна
Увидел их, живых.

Хвала тебе, пихтовая хвоя!
От юных дней моих тебе спасибо!
Позёмка сизая мела,
Метель за цехом голосила.

Пятидесятые года,
Пора целинного запала.
Страна счастливая тогда
Прорехи скорбные латала.

Друг, прости этих строк торопливых тоску:
Я иначе писать не могу.
Это хриплым и трудным дыханьем войны
Были песни мои рождены.

Эту песню напели мне
дымные вьюги Тагила.
Из поверий и сказов
ко мне она ночью пришла.

Ох и славные ж девчата,
Настоящие друзья –
Наша Ната из санбата
И радистка Шаргия.