Собирались старухи вечерней поройО невзгодах своих покалякать,А мальчишки учились науке мужской:От обиды и боли не плакать.
Читать
Я не хотел, поверьте мне,Писать о проклятой войне.Хочу забыть, как тяжкий сон,Сожму до боли челюсти,
Запах гари.Бинт кроваво-розов.На носилках – будто на щите…И росинка...
Вот и закончилась в мире война.Ласточка, весточка, счастье, весна.Вот и вернулись с фронта мужчины.Слёзы утрите – нет плакать причины.
Я не держал в своих руках винтовки,Когда во мне к врагам кипела злость,Но похлебать во дни войны «мурцóвки»*И мне по полной мерке довелось.
Пришли ко мне вчера однополчане,Подружки с сединою на висках.Мы обнялись, всплакнули, помолчалиИ стали говорить о пустяках.
Когда потребуется справка,Я дать её всегда готов:Был отделенным – БородавкаИ слева по цепи – Петров.
И как бы мы ни постарели,Себя я вижу молодым –В танкистском шлеме и в шинели,Впитавшей пот, газойль и дым.
Весна сверкала зыбким изумрудом,Березы с распустившейся листвойПредвосхищали золотое утро,Но в день восьмого мая грянул бой.
На Донетчине, блистая,Звонкая, как птица,Щебетала золотая,Чистая криница –
Лишь неба коснется заря на востоке –Срывается рыжею гончей огонь,И в терпкое утро, на лыжах широких,Уходит охотник в дыханье погонь.
Вдоль домиков белых, красненькихПолзут пехотинцы: взмолкли!А генерал АпанасенкоСтоит на бугре с биноклем.
Бабье лето, и бабы у сонной рекиВыколачивают половики.Пыль нечаянных троп, военных дорогОтпечатал тяжёлый солдатский сапог.
В наш коридор из всех квартирРадушные выходят двери.Живёт напротив командирИ радостным словам – не верит.
…Вместо голых чувств приходит мудрость –жизнь ни в чем не терпит пустоты.И в одно обыденное утропо-иному мир увидел ты.
Не танцуйте сегодня, не пойте.В предвечерний задумчивый часМолчаливо у окон постойте,Вспомяните погибших за вас.
Этот день не забыть.Этот день навсегдаВ нашу память вошёлРаскалённым осколком.
«Давно всё названо на свете», –Я думал в восемнадцать лет…Глотая пыль, босые детиШли за повозками вослед.
А если вдруг – опять, как прежде,как много тысяч лет назад?..Взорвётся ночь, рассвет забрезжит,и грянет день. И снова те же...
А нам орденов не давали,Знать, не за что было давать.Мы просто в окопах лежали,В каких нам велели лежать.
А порох пахнетгорелым хлебомот века…Когда-нибудь...
А сходит ли детство тонко на нет?Или обрывается круто?Мое оборвалось в пятнадцать лет –Всего лишь одна минута.
Белеет ли в поле порошаИль гулкие ливни шумят,Стоит над горою Алеша,В Болгарии русский солдат.
Моя бабушка –мать председателя колхоза –до конца своих днеймашин сторонилась.
Деревню нашу обошла война,Не тронута фашистами она:У нас остались целы хаты все,Что редкость в среднерусской полосе.
Железный лязг, чугунный гром,Дорога, как болото,Лай пулемётов за бугромИ пушечная рвота.
Жить!Вечно жить!Былинкою на склонеили берёзкой русской у окна…Лежит печатка мыла на ладониосколком, раскалённым докрасна.
Фронтовая дорога тряская.И влажно опущено знамя.И кухня вегетарианскаяпокорно скрипит за нами.
Куда они шли – неизвестно.Но знали, что шли на восток.О лямок знамения крестные!О пыль вековая у ног...
Его свинцом в бою скосили…Мы по-солдатски майским днемВдали от матушки-РоссииПоминки справили по нем.
Я родился под пение вьюгиВ предвоенной хантыйской семье,И всё время мохнатые рукиДревних кедров тянулись ко мне.
На братских могилах не ставят крестов,И вдовы на них не рыдают.К ним кто-то приносит букеты цветовИ Вечный огонь зажигает.
В войну количество волковНамного возросло,Поскольку множество стрелковИз сёл на фронт ушло.
В дни роковые, сожжённые войной,Когда с трудом дышалось моей стране родной,Когда врагу казалось: дрогнул строй,Когда земля глазами пепелищ...
Все стихи, Книга 2, 1945
Все стихи, Книга 1, Год не указан
Все стихи, Книга 3, Год не указан