Ну что с того, что я там был.
Я был давно. Я все забыл.
Не помню дней. Не помню дат.
Ни тех форсированных рек.

Тоска одной в беде бессонной,
Сидеть без дела не смогла:
На оборонный, на патронный
В войну работать мать пришла.

Бой за лесом затих. И солдат отдыхал.
Он три ночи не спал, он устал – так устал!
Он окопы копал, выбивался из сил,
Он гранаты бросал, в штыковую ходил.

После боя у холма крутого,
Где друзьям с земли уже не встать,
Ты меня нашла полуживого,
Русская заботливая мать.

Сладко пахнет привянувшим сеном –
Начинается луг от избы.
В этом мире, со мной откровенном,
Что мне нужно ещё от судьбы?

Мы у крыльца седлали хворостины.
Неслись, крутя над головой клинки,
И, словно бурки, хлопали по спинам
Холщовые порожние мешки.

Средь вспышек розовых в тумане,
Средь бело-чёрно-красных туч
Два самолёта, как в капкане,
Держал и вёл наклонный луч.

Лишь светлый вечер синевою
Коснётся улиц на ходу –
Я, как мальчишка, над Невою
Салюта праздничного жду.

Не израненный и не калека,
И собою доволен вполне.
Но присмотришься – тень человека.
Человек на прошедшей войне.

Голос ровный и спокойный.
Взгляд – в далёкую зарю.
Через годы, через войны
В лик старушечий смотрю.

Нам резерв из Ленинграда
Под началом старшины…
Воинство не для парада!
Ну кому они нужны

Начиналось с медных труб.
А потом –
В огонь и в воду.
Навзничь.

Два камня – и готова крупорушка.
Из говорливой жести – желобок...
Всё горе перемелет и порушит,
а заодно – пригодный на пирог

И выпало нам дивное богатство –
Всё, что любили, разом потерять,
И в чистом поле беженцами зваться,
И в тёплом пепле – родину искать.

Говорят, что чувства огрубели.
Где теперь ты, благородства пыл?
За любовь стрелялись на дуэли,
И багрово-дымный вздох метели