Мы притащились из разведки,Свалили в угол «языка»,Комвзвода, связь ругая крепко,Кричал: «Варшава! Я – Ока!..»
Читать
Была война… мы малышами были.Нас было много, мать – на всех одна.Тогда досыта мы поесть любили.А где возьмёшь, когда идёт война?
Если летом зной, а весной дожди,А зимою шинель во льду,Если пуля над ухом свистит: «Уйди!» –Отвечает он: «Не уйду!»
Все, что носил я на войне, сносилось.Куда девалось – неизвестно мне…Одна ты, плащ-палатка, сохранилась,Осталась, словно память о войне.
Тёть Феша вымыла раму,Отставила раму в сторонку.От мужа ждала телеграмму,А ей принесли похоронку.
Под струями свинцового дождяУпал солдат зелёным утром мая,На песню до победы не дойдя,Руками землю крепко обнимая.
Третьи сутки тащил эшелонВ тыл куда-то больного парнишку.Паровоз так дышал тяжело,Словно был он измучен одышкой.
Тихо плещет море,в небе синева.В тишине бульваровшепчется листва.
Всяк непредвзятый да поймёт,какою дорожу любовьюк своей деревне, что над Обьюв ладах со временем живёт.
…А май звенел, светлели дали,И люди плакали и пели,И из руин дома вставали,И топоры кругом звенели.
Тогда еще не было Русской державы,Дымились леса на заре.И прежде чем встали московские главы,Смоленск возвели на Днепре.
В то лето было на болотеСмородины черным-черно.Глядит с кустов, а не сорвёте:Шагнёшь – и засосёт на дно.
Еду я, солдат двадцатилетний,По войне, с винтовкою в руке,В первый бой, а может быть, в последний,Вместе с другом на грузовике.
…Хоть здесь почти бомбёжек не было, –Шинели всюду, гимнастёрки,И так народу много бегалоМеж Пенз – От Первой до Четвёртой*!
Вот что значит привычка!Фронтовик – он хитёр:Под дождём с одной спичкиРазгорелся костёр.
На сердце гимны, оды ли –Себя восторгу отдали.Весна была на ОдереКрасна, хмельна до одури!
Стали добрыми слухиИ весёлым оркестр.На виду у разрухиВсё ликует окрест.
Мягка трава на солнечной поляне.И эти двое в первый раз одни.О том, что существует мирозданье,За целый день не вспомнили они.
Мне так высоко и удобноУ папы на сильных руках…Запомнился день тот подробно –До маминой кофты в цветах.
В рассвет течёт неспешная река.Крадётся сон, смежить пытаясь веки.Туманом смыло ближние стога…Остановить бы этот миг навеки!
Заново вжиться невмочьВ эту кровавую замять:Самая краткая ночь –Самая долгая память…
Соседка щедро нагреблаУглей, спросила: «Писем нету?»А писем не было – моглаНе бередить болячку эту.
Женщина приехала на станцию,Багажом всецело занята.Протянула бережно квитанцию,Но в окне зияла пустота.
Морозный вечер. ОдеяломЗамаскировано окно,Коптилка светит светом малым,И в комнате почти темно...
Между боем и боем,подсумок досыта набив,кашевару манерку* отдай:черпака не жалей, мол, –
Треснул лёд, и кто-то взвизгнул,И полуторка – под лёд…Для одних – Дорога жизни,Для других – наоборот.
Мою судьбу топтали сапогами,Меня сжигали в Копище дотла.Но над моими мёртвыми врагамиВесной трава, ликуя, проросла.
Как будто бы разверзлась тьма,Всё стало светлым вдруг и нежным,Казалось, все сошли с умаОт этой радости безбрежной.
Косыми линиями,неровными линиямиНа красных листкахмы флажки рисовали.
Война − жесточайшая проба.Но женщина любит − до гроба!..Сопрела солдатская роба…А женщина любит − до гроба!..
В соседней секции – девичье общежитие.Туда приходят гордые поляки.Рязань в сорок четвёртом – польский город(довольно польский и вполне студенческий:один пединститут – одни поляки).
«Вперёд!»И вымахнешь на бруствер,И за командой вслед – бегом,Одним и жив, и движим чувством...
«Как на отца похожа!» –Реже слышу теперь,Реже меня тревожитСпазмами боль потерь.
Так смеха ради санки называлиВо дни войны в селе моём родном.Их с вечера дровами нагружалиИ оставляли на ночь под окном.
Все стихи, Книга 2, 1945
Все стихи, Книга 1, Год не указан
Все стихи, Книга 3, Год не указан
Все стихи, 1941, Книга 3