Упала бомба в мойку против дома,
Где Пушкин жил, где свой окончил путь.
Насколько бомба та была весома
И многотонна ли – не в этом суть.
Звезды январские тускло мерцали,
Словно потрескивая в синеве,
Стыли, дымились, оледеневали
Проруби на неве.
Проруби к жизни, к струе животворной.
Их в одиночку, втроем, впятером
Били, долбили рукой непокорной
Ломом, лопатой, киркой, топором.
Хмуро их черные дыры зияли,
Наледи бурой скользили бугры.
Ведра гремели, струи плясали,
Мучимым жаждой дарили дары:
Этим – напиться, этим – отмыться,
Этим – пролиться крупицей тепла…
Невская наша водичка, водица,
Ты нам живою водою была.
Ты нам святою водою явилась
(Краны и трубы все были мертвы),
Ты нам была как спасенье, как милость,
Каждая капля блокадной невы.
Зори всплывали, и звезды мерцали
В мертвой, голодной, пустой синеве…
Вы, словно памятник, в памяти встали,
Проруби на неве.