За триста лет перевидав всего,
Приветом-лаской многих полонило.
И пёхом на войну пошло село,
То бишь его мужская половина.
Пожарищ метельные искры,
И стойкие шапки дымов,
Бумажные жёлтые «иксы»
На окнах притихших домов –
Как будто сама неизвестность
Изображена на стекле.
В газонах – цветов неуместность.
До них ли сейчас? А во мгле
Моторов тяжёлые всхлипы,
Прожекторов руки длинны.
Искромсаны старые липы
Металлом всемирной войны.
Но песне находится дело –
Согрей, позови, убеди!
Ведь песня живёт не отдельно
От времени и от беды.
И боль народившихся строчек
Жизнь переживёт не одну,
И «Синенький скромный платочек»
Шульженко несёт сквозь войну.
Несёт сквозь угрюмое лихо –
Пять вёсен, четыре зимы, –
Сквозь страшную неразбериху
Продуманных козней земных.
Несёт, чтоб не канул бесследно,
Чтоб в восьмидесятые им
Взмахнуть на концерте победно
Над плачущим залом седым!