Ты в лес пришёл за воздухом, за росами...
Ты в лес пришёл за воздухом, за росами,
В стене орешника ты ищешь лаз.
И вдруг наткнулся на окоп заросший,
Листвой замаскированный от глаз.
За триста лет перевидав всего,
Приветом-лаской многих полонило.
И пёхом на войну пошло село,
То бишь его мужская половина.
Позвали сердце и военкомат,
Тут не было нисколько разногласий.
Село – в одно лицо на первый взгляд,
А в нём-то – Сеней, Ваней, Петей, Васей…
Сплелось всё – деды, внуки, свёкры, зяти,
И кровь, и на седьмой воде кисель.
Они и Будапешт, и Вену взяли,
И меньшего калибра сотен семь.
И, не робеющие под огнём,
Потом дворцы разглядывали робко.
Оно не уцелело в основном –
Село, освобождавшее Европу.
Качалось на плоту и на возу,
На минном поле стёжку выбирало,
Пилоткой и ушанкой вытирало
Солёный пот, солёную слезу.
И, наступая немчуре на пятки,
Лафет разбитый превращало в стол.
Оно рвало гармони в сорок пятом
И ело лебеду в сорок шестом.
И оказалось всё ему с руки
И на своей земле, как там, за Вислою,
И невернувшиеся мужики
На памятнике золотом записаны.
И сеет хлеб оно, и хлеб жуёт,
И к хлебу есть, есть прибавленье к роду.
Всё, кажется, о нём. Оно живёт –
Село, освобождавшее Европу.