Ты мне чужой – не друг и не любимый...

Я знаю – я клялась тогда,
что буду до конца верна,
как ни тянулись бы года,
как долго бы ни шла война.

С поля наплывает горечь донника–
запах лета, жаркий и сухой.
На закате охает гармоника
над стеклянно-розовой Окой.

Небо чисто, зелено и строго.
В закопчённом тающем снегу
танками изрытая дорога
медленно свивается в дугу.

Четыре недели у нас на глазах
с солдатскою жизнью прощался казах.
Лежал он истаявший, серый, как дым, –
как быть нам, что делать с таким молодым?

Ты ложишься непривычно рано.
Прихожу, а комната темна.
Верно, спишь – я спрашивать не стану.
Света нет. И печка холодна.

Дождь стучит по железу крыши,
и, хотя мы с тобой вдвоем,
говоришь ты как можно тише
о недавнем пути своем.