Посмотрите, я из юности шагнул.
Посмотрите, я чертовски молодой.
Надо мною «мессершмитов» рёв и гул.
Мой блиндаж подмыло ржавою водой.
В открытый люк пахнуло дымом
Села, сожженного дотла.
На перекрестке нелюдимом
Машина наша замерла.
Мы, стоя на броне, молчали,
Мы так глядели на село,
Как будто искры долетали
И нас огнем пожара жгло.
И вдруг шатающийся, тощий
(Наверно, прятался в полях),
Босой старик – живые мощи –
Из жита вышел к нам поляк.
Он брел, он не кричал «нех жие»*,
Навстречу нам цветов не нес.
Сверкали капельки живые
Его невыплаканных слез.
Я старца каждое движенье
Доныне в памяти храню:
Он опустился на колени
И обнял русскую броню.
* «Да здравствует», «пускай живет» (польск.).