Во тьме казалось: город пуст;
Из громких рупоров – ни слова,
Но неустанно бился пульс,
Знакомый, мерный, вечно новый.
Веселый парусный кораблик,
Что отдан голубой волне.
Синица, перелетный зяблик.
Клочки рисунков на стене.
Сережки ярко-красных вишен
В саду тенистом и густом,
И под остроконечной крышей
Еще не позабытый дом.
В бараках проклятой пустыни,
Где сына не обнимет мать,
Успел огрызок красно-синий
Им заключенный передать.
И детские рисунки эти
Нам говорят через года
О том, чего в грядущем встретить
Им не придется никогда!