Мне в это поверить непросто,
Но падали, падали ниц
Отчаянно и краснозвёздно
Ребята у дальних границ.
Уже война пришла к закату
И возвращались мужики.
В тот год, на радости богатый,
Невзгоды были все легки:
И хлеб домашнего помола,
И непослушные плуги.
В землянке тесной жгучий холод,
Обувка с братовой ноги…
Всё это, в общем, забывалось,
Когда дорогой непрямой
И обожжённые металлом
Солдаты шли домой.
Домой!
Я помню, как рыдала мама,
Когда сосед наш, дед Федот,
Сказал однажды:
– Немцу – амба,
Теперь, Агафья, твой придёт…
А писем не было всю зиму,
Гадалок привечала мать.
И на дворе – как будто с ними –
По-женски плакала зима.
И возвращались, возвращались
Теперь в деревню мужики.
Но дед ошибся:
не дождались
Тогда гостей мы никаких.
Но в том счастливом сорок пятом
Бедой нельзя было сломать.
И, общей радостью богата,
Сквозь слёзы улыбалась мать.