Умирала бабушка Авдотья,
Подошёл черёд ей умирать.
Но душа, навек прощаясь с плотью,
Долго не хотела отлетать.
Обступили скорбные старухи,
Отсоборовал её и поп.
Уложили бабке накрест руки,
Венчиком украсили ей лоб.
Сжалась от печали даже хата,
Словно в смерти часть её вины.
Со стены смотрели два солдата –
Сыновья, что не пришли с войны.
Умирала бабушка Авдотья
Майским, ясным и красивым днём!
Разлилось сирени половодье,
Что сама садила под окном.
Жаворонком плакало всё небо,
Но от забытья очнулась вдруг:
«Я прошу вас, девки, дайте хлеба», –
Позвала она своих подруг.
Принесли ржаного ломоть хлеба,
И в глазах зажглись любовь и грусть:
«С хлебом я приду теперь на небо
И с сынками сразу поделюсь».
Как младенца, хлеб к себе прижала:
«Вот и всё! Назад уже не жди!»
Умерла. Погасла. Отстрадала.
С хлебушком насущным на груди.