Умер дед, без болезней и мýки...

Я мальчонкой пошёл за грибами.
Вот за мной три десятка домов
Потерялись уже за горбами
Побелённых росою холмов.

Толпа торопится под кров
К нескудной или скудной пище.
А на углу сидит ИОВ
На гноище и пепелище.

Тихо кружится звёздная сфера,
Светит млечная пыль на сосне.
«Разворачивай пушку, холера!» –
Это папа воюет во сне.

Просверлен майскими жуками,
Весенний вечер так пахуч!
Сижу на горке с мужиками,
Слежу за ходом низких туч.

Мы выбрали цветущую полянку,
Бестрепетно решив её судьбу,
И вырыли приличную землянку,
И вывели над клевером трубу.

Августовской порой у пруда
Посредине лесной деревушки
На лужайке учитель труда
Вырыл печку и варит чернушки.

На Таганке опять собрались мы,
И привычно притихла родня:
Фронтовые отцовские письма
Синеглазо глядят на меня.

В пятидесятых рождены,
Войны не знали мы, и всё же
Я понимаю: все мы тоже
Вернувшиеся с той войны.

От инея усаты,
На мёрзлый свой редут
Подольские курсанты
По улице идут.

Стоянка партизанская в лесу.
Отряд безвестен. Вечер безответен.
Слетел листок и медлит на весу –
Его на миг поддерживает ветер.

Я раньше часто проезжал
Село, где танк на пьедестале,
Где наш народ врага сдержал
И сосны часовыми встали.

Чумаза, обтрёпана и весела,
Рассыпалась рота у края села.
Автобусов ждут и негромко поют
Шестнадцать убитых в недавнем бою.