Поля в воронках и в окопах,
В лесах – обугленные пни,
На большаках, на узких тропах
Крест-накрест надолбы одни.
Мир расстался с орудийным громом,
Улеглась дорог военных пыль.
Я хожу по улицам знакомым,
Тяжко опираясь на костыль,
И ловлю полуночные звуки.
Чей-то стон – и снова тишина.
Женщина заламывает руки,
Стоя у открытого окна.
Слышу я, как звукам этим вторя,
Притаил дыханье каждый дом.
Боже, сколько боли, сколько горя
В сиротливом городе моем!