По весне, расправившей свой вымпел,
По росе обильной, спозаранку,
Трактор он на то же поле вывел,
Что когда-то бороздил на танке.
Шинель моя – суровое шитье,
Она знавала пули и осколки,
Задумаешься, глядя на нее,
И вспомнишь путь, начавшийся от Волги.
Немеркнущая летопись войны,
Сквозная стужа и мгновенья риска,
Снега, что алой кровью прожжены…
Всё встанет вновь – так далеко и близко.
Шинель спасала от метели злой,
А если смерть оскаливала зубы,
Она была надежною броней –
Она могла быть ласковой и грубой.
В грязи была, пробита много раз,
И тяжелела, пропитавшись кровью.
Видала всё. Всё позади сейчас:
Она висит, чиста, у изголовья.