Взять высоту был дан приказ.
Враги сдержать пытались нас.
За кукурузными стеблями
Мы залегли. Вперед я звал

Снег метет, снег метет –
завируха.
Ветер песни поет,
иль вызванивает лед

Увидел Родину свою
Сегодня я в твоем портрете.
Я не погиб в ночном бою,
А после боя, на рассвете

Отец, прости меня, за то прости,
Что слишком долго шёл к твоей могиле.
Я встретил тыщи холмиков в пути
Без всяких фотографий и фамилий.

Я помню эти выстрелы в ночи.
По-волчьи выли бабы на печи.
Казалось каждой в этот страшный час,
Что мужа расстреляли в сотый раз.

Вы с нами делили нелегкие будни похода,
Солдатские прачки весны сорок пятого года.
Вчерашние школьницы, мамины дочки,
Давно ль полоскали вы куклам платочки?

Дельцы в лимузинах, с Петровки шуршащих,
Фотографы в поисках броского кадра,
Посланцы лощёные недругов наших –
Все смотрят на сквер у Большого театра.

…И вот уже не месяцы, а годы
От этого нас отделяют дня.
Окончены тяжелые походы,
Остыла раскаленная броня.

Итог последних дней таков:
Таскал я «утки»
Из-под «тяжёлых» мужиков
И слушал шутки...

– Добить врага! – нам Родины приказ.
Мы третьи сутки не смыкаем глаз.
Мы наступаем. Бьются у реки,
Тесня врага, советские полки.

Из черной щели амбразуры –
Из перекошенного рта –
по нас.
по полю,

Нас сдружила военная буря,
Перед Родиной долг породнил.
Я ему говорил об Амуре,
Мне дружок о Днепре говорил.

Ушли на фронт солдатские составы,
Дымок оставив у родных жилищ.
И падая в некошеные травы,
Пахну́л он горем свежим пепелищ.

Я вырос на Волге, мне Волга была
Роднее моей колыбели.
Река меня на руки нежно брала,
Гудки колыбельную пели.

С детства, помню, мечтала
я увидеть Москву.
Годы шли. Подрастала.
Сбылся сон наяву.