Два фото на белой стене,
Два парня, похожих немного.
Один – командир на войне!
Так хочется выглядеть строго.

О чём им мечталось в затишье войны?
Наверное, выжить и жить долго-долго.
Дожили. До яви нелепей, чем сны:
Возводится памятник фрицам над Волгой.

На почте пахнет детством,
От клея щиплет нос,
И никуда не деться
От набежавших слёз.

Посреди тишайшей тишины,
Посреди российской стороны
Говорить не надо ни о чём –
Молча...

Уже в планшеты уложили карты,
Водители моторы завели.
В обрубленный, расстрелянный Тиргартен
Сурово и безмолвно мы вошли.

За голубой таёжной далью,
За острой сопкой, за хребтом
Стоит средь сосен Забайкалья
Навек родной –
Солдатский дом.

Старик не спешил – всё уже позади,
И взор его занят был далью.
И орден висел на тщедушной груди,
Краснел потемневшей эмалью.

Нацистами взят Париж…
На свастике Рим распят…
Ты в сердце людей горишь
Надеждою, Сталинград!

Мы чуть не сутки без просыпу
В траншее спали у Днепра…
А немец сыпал, немец сыпал,
Воронки рыл у переправ.

Крест-накрест заклеены стёкла
Полосками старых газет.
Топорщится ёжиком чёлка,
Которой сегодня пять лет.

Я сидя спал в разрытой щели,
Уткнувшись в жесткий воротник,
К уюту шапки и шинели
За восемь месяцев привык.

Никогда он не был в комсомоле,
Но хранит заветный сундучок.
Средь наград –
В нём память друга Коли...

Война отшумела… Как жалко!
Родись чуть скорей – и успели б
и мы себя в ней показать.
А так теперь что ж? Ешь да спи...

Под ливнем стали
Перекрестным
Упал боец на пулемет.
Он в звездный миг

Этот памятник совсем небольшой,
Как и те, кому он поставлен,
Но потряс меня до глубины души
И поведал о многом.