Ему бы осенью домой,
где мать и где Она –
его надежды молодой
невеста ли? жена?

Когда в ночи, войдя в избу с опаской,
Чужих детей мы нежим, не стыдясь,
Я вижу неистраченную ласку,
За годы битв скопившуюся в нас.

Ранен я. И поседела
Голова. И кружит зной.
И березка, как сиделка,
Наклонилась надо мной.

Все вокруг полыхает пожаром,
И кричит, задыхаясь, старлей:
«Встань, пехота! Тебя ведь недаром
Называют царицей полей».

Я был в команде рядовым,
Служил на корабле минером…
К бессонным пристаням Невы
Пришли эсминцы и линкоры.

Попал я в лагерь из тюрьмы в такой,
Где комендант стал неплохим поэтом!
Рифмует он ладонь с моей щекой
И звучной рифмой хвалится при этом.

В минуты ясного виденья
Века мелькают предо мной;
Эпохи славы и паденья
Идут, проходят чередой.

С внуком гуляет задумчивым парком.
Ходит за хлебом и молоком.
Жизнь ощущает – бесценным подарком
И с ощущеньем другим – незнаком.

Мы ночью плыли через Дон,
Хлестал волну свинец,
Свистела смерть со всех сторон, –
И думалось: «Конец!..»

Донбасс. Летели груды листьев,
Ложась под ноги отрешенно.
В желтопылающем монисте
Обходит осень эшелоны.

На крышу низенькой нашей избушки
В детстве я забирался.
Мамы, с работы домой идущей,
Подолгу я дожидался.

Как без вести пропавших ждут,
меня ждала жена.
То есть надежда,
то слеза

И там и тут
По прутьям проволок колючих
Они пройдут
Как лучшие из лучших.

Вдруг разразилась тишина
Высокой песней жаворонка.
Мы сели от тропы в сторонке.
Была военная весна.

Ещё до встречи вышла нам разлука,
И всё же о тебе я вижу сны.
Ну разве мы прожили б друг без друга,
Мой милый, если б не было войны!