Не клялись, не говорили
Зажигательных речей.
Постояли. Покурили
Возле памятных ключей.
Под ногами скрипят половицы
В этой древней избе кособокой.
И глядит на меня с божницы
Кто-то гордый и вроде б строгий.
Не Христос ли? Да нет, едва ли –
Взгляд не тот и не та бородка.
Да святых и не рисовали
В домотканых косоворотках.
А у этого прядь барашком
И веснушками нос исклёван.
Я спросил у хозяйки:
– Мамаша,
Кто на той доске намалёван?
И она, осуждающим взглядом
Оглядев меня, тихо сказала:
– Это муж мой… Под Сталинградом… –
Отвернулась и замолчала.