Я сдыхал, а жизнь всё равно текла,
Мне в гримасу стужа сводила рот.
Я потёмок ждал, чтоб украсть тепла,
Если в эту ночь повезёт.
Мой голод ел траву и жрал коренья,
Мои молитвы стали на колени.
Господь судил мне кончить жизнь во рву.
Лежала степь – волчцы* да черепица,
Пришёл кирдык в ежовых рукавицах.
Едва ли я до смерти доживу.
Тогда-то и подался я на Север –
Там легче отделить зерно от плевел.
Не знало время, что его в обрез.
Всяк Божий день меняется погода,
И не добрать до вечности полгода.
На помыслах поставлен жирный крест.
Щенок и кот – друзья по малолюдью –
Гоняют птиц и дышат полной грудью.
Счастливые! Чего им не дышать?
Набить брюшко да учинить проказу…
Привычка жить рождается не сразу.
У них талант – хозяев утешать.
Жизнь, как кроссворд, не разгадать по клетке.
В четвёртый год последней пятилетки
Я рассказал бы вам судьбу мою.
Но окликают, свесившись с подножки,
И райсобес мне начисляет крошки,
И критик зол: невесело пою.
* Колючая сорная трава.