Всё о войне и снова – о войне.
Исчезнет ли из памяти когда-то?
Так накрепко она сидит во мне
и будит по ночам во мне солдата.

Зашел боец в избу напиться
И цедит из ковша.
Свежа студеная водица.
Хозяйка очень хороша.

Так пронзительно пули пели,
Но не слышен нам пуль полет.
Мы бросками бежали к цели
И ложились ничком на лед.

Струится лугами Воронка
разнеженно, гладко.
Красою – подросток-девчонка,
душою – солдатка.

…Горел и плавился металл.
Картонный фюрер трепетал.
А фрицы из окна скакали,
В одних кальсонах убегали…

Я, словно вернувшийся с фронта,
Где каждый твой жест на виду,
Архивами Госкинофонда,
Как прожитой жизнью, иду.

Сорок третий. Ноябрьская ночь под Курском.
Над воронками стылый туман курится.
Немцы слышат шорох в окопе русском,
Наши слышат шёпот в траншее фрица.

Она – в нашем доме… По чёрным ступеням
В ладонях несёт она – в липком конверте,
Навстречу ребячьим и старческим теням, –
Расплывчатый почерк безвременной смерти.

Мы выбили фашистов из села.
Враг огрызался бешено и долго.
Но был разбит, и вьюга замела
И трупы, и цистерны, и двуколки.

Когда конверт мне этот принесли,
Я вскрыл его, тревогою гонимый,
В тяжелый час родной моей земли
Послание пришло не от любимой.

Каганец бензиновый неярко
Желтый свет бросает по стенам.
Улыбаясь, девушка-мадьярка
Свой бокал протягивает нам.

С утра у мальчиков сегодня бой:
Струганые автоматы вскинув,
Они в атаку бегут гурьбой
И падают наземь, руки раскинув.

Сколько длинных, бессонных ночей!
Наша матушка Русь широка!
Мы идем, не смыкая очей,
Не снимая с винтовки штыка.

От высоких гор, с быстрой реки Сукпая
Гнал я сохатого далеко, далеко…
Подо мною снег поднимался, кружился, сверкая,
Надо мною зимние птицы проплывали легко.

О чём он думал, юный лётчик,
Среди дремотной тишины
В чужой землянке в мирной ночи
В трёх километрах от войны?..