Двенадцать пар запавших глаз...
Двенадцать пар запавших глаз
На лицах бледных, невесёлых.
Сидел тогда наш третий класс
В подвале, где ютилась школа.
А в нашей школе госпиталь теперь,
И классы стали называть – «палаты»,
Но каждый день мы снова входим в дверь,
Где нас встречают радостно солдаты.
Большую ласку маленьких сердец
Они приемлют, как письмо из дома.
У каждого из нас есть свой боец,
А мой подшефный – лейтенант Истомов.
Ему отняли ногу доктора,
Но уверял: «Да встану!» А вчера
Вдруг началась какая-то гангрена.
Метался… Бредил... Выбился из сил,
Пытаясь оборвать бинтов оковы.
Когда очнулся, я его спросил:
– Водички дать?
А он в ответ:
– Блинков бы…
Но где муки добудешь? Вот дела!
Давно пусты домашние сусеки…
И всё же бабушка их напекла,
Сменяв муку на юбку у соседки.
Я с узелком летел, как самолёт,
Чтоб не остыл подарок на морозе,
И головою врезался в живот
Сиделки госпитальной – тёти Фроси.
Она загородила мне порог
С заплаканными грустными глазами:
– Не надо… Не ходи туда, сынок…
Ну, а блины… поешьте дома сами…