Война Чукотку обошла.
Солдаты Север заслонили.
Но похоронки в женщин били,
И стала мать как снег бела.
Отец и братья, где ваш след,
Не торбасов* – сапог солдатских?
Молчат надгробья кладбищ братских,
Струя сквозь годы скорбный свет.
И будят память нашу сны,
Незримые свиданья с вами.
Тревожно мне, и больно маме:
Мы слышим голоса войны.
И пламя жирника** ведёт
К светильнику в сырой землянке.
И топот стада гулом танков
Ночами стойбище трясёт.
…А за ярангою во мхах,
Где воздух ягодой пропах
И по росе трава тоскует,
Пастух, в мальчишеской отваге
Припав, как в зной к прохладной влаге,
Впервые дочь мою целует.
Перевод М. Эдидовича
* Торбаса́ – мягкие сапоги из оленьих шкур шерстью наружу. На влажной почве легко было распознать следы человеческих ног, обутых в торбасы.
** Жирник – светильник, в котором горит жир или масло (обл.).