Тех крупповских* крупиц убойной стали,
Что прежде были пулей разрывной,
Врачи из тела изымать не стали –
Осколочков, что в плоть отца врастали
И с нею обрели земной покой.
Шагнёт под пули молодым.
Раненье. Плен. Концлагеря.
Домой воротится седым,
Всевышнего благодаря.
Как танки, движутся года.
Над ним – железная звезда.
Мне грудь пронзили, горячи,
Штыкообразные лучи.
Вместил звезды тревожный свет
Кровь четырёх жестоких лет
И ту – отцову седину
Сродни шинельному сукну.