Взорвался фейерверк над школой
Июньской ночью выпускной,
А прадед вздрогнул, вспомнил «Фойер!»*,
И душу обожгло войной.
Он никогда о войне не рассказывал.
Молча стучал деревянной ногой.
Это ему было строго наказано
Совестью, правдой, здоровьем, судьбой.
И только недавно, в газету сдав очерк
К его юбилею, в беседе с отцом
Услышал я тихое, вскользь, между прочим:
«Ошиблась разведка. Нас взяли в кольцо.
Дивизии поздно пришло отрезвленье
От прежних успехов. Короче – разгром.
Под танк – командира. А позже всех пленных
В бараках сожгли. Мы спаслись вчетвером…»
Прочтёте ли вы эти строки – не знаю.
Пишу для себя, разумея – для нас.
Прочтёте, тогда не прошу, заклинаю:
Боритесь за мир! Каждый день! Каждый час.
Секунду! Пусть равное сердцебиенье
Вам напоминает, что жизнь – это мир.
Об этом молчат в моём стихотворенье
Погибшие воины, их командир.