Я не видел тебя – и втрое,
Втрое горше потом это выстрадал.
Но возможность узнать героя
Мне твой громкий предсмертный выстрел дал.
Будто сердца заветное слово
Произнес ты, львенок воинственный.
Вспоминаю тебя как родного,
Словно сын мой ты был единственный.
Ведь и сын мой – на фронте тоже,
Ты мог быть его однополчанином,
Боевым его другом… Быть может,
За тобой он ухаживал, раненным.
И когда ты пал в том сраженье,
Может быть, как песнь материнская,
Прозвучало тебе в утешенье
Наше сладкое слово грузинское.
И хотел ты опять наше знамя
В бой нести, словно факел огненный,
И увидеть своими глазами,
Что враги разбиты, отогнаны.
Беззаветно своей Отчизне
Отдал кровь ты полною мерою,
До последнего выдоха жизни
В нашу силу победную веруя.
И покуда, как говорится,
Все живое солнцу дано блюсти,
Будет в Грузии Шаламберидзе
Вечным символом воинской доблести.