…И осталось на исходе дня
Из наличной силы огневой:
Лишь заряд в винтовке у меня,
Пистолет с гранатой у него.

Когда о доме, о семье
Поговорят друзья в траншее –
Теплей им на сырой земле
И на душе у них теплее.

Хромоногий, старый, масти чалой,
Весь седой от гривы и до ног,
Мы его в бригаде называли
Необидной кличкою Конёк.

Снова волнуется сердце…
Утро далёкого дня.
Друг мой из давнего детства,
Генка окликнул меня.

Было смехом да играми ты небогато.
Подпоясав фуфайку, в морозном тумане,
С топором на плече, с коркой хлеба в кармане
Я с друзьями пришёл на делянку когда-то.

Лепестки дворовых ранеток
Сотрясал, как салютом, гром,
И казался тогда планетой
Трёхэтажный бревенчатый дом.

Если я умру без слова,
люди, будьте так добры,
отвезите гроб тесовый
до высот Магнит-горы.

Кто-то родом из детства…
Я – из войны,
Из блокадного бедствия,
Из ее глубины.

Стояла блокада, стояла тьма,
Морозные улицы стыли,
Стояли слепые пустые дома,
Открытые до сухожилий,

Окован стужей госпиталь военный,
Рассветный, сизый, мертвенный мороз
Нет-нет и звякнет утварью бесценной –
Пробиркой льда на пальчиках берёз.

Над нами колючие ветры плясали.
Нас долго озябшие руки писали,
Урывками, вместо недолгого сна,
Когда суховато дробилось кресало

О прошлом память сберегая свято,
Я говорил и говорю опять:
Пусть то, что испытали мы когда-то,
Другим не доведется испытать.

Лицо твоё, вконец усталое...
Но слёзы мимо желваков
Струятся, словно воды талые
Из-под осевших вдруг снегов.

На кручах, в парках, у вокзалов…
Железом, кровью и золой
Судьбина намертво связала
Солдат с родимою землёй.

Он крепок ещё, мой сосед-инвалид.
Спроси про житьё-бытьё,
он сразу ответит: «Протез не болит,
а всё, что при мне, – моё!»