Спросили солдата: «Куда ты идешь?
Гляди, урожай нынче будет хорош.
Куда ж ты уходишь скитаться?..»
Солдат поглядел на всходящую рожь

Над полями шумный трепет дня…
Солнце жарит – хоть пеки картошку!
Подгоняет бабушка коня:
– Ну, шагай, соколик, понемножку!

По снежным холмам и долинам
Родной украинской земли
Могучим полетом орлиным
Полки удалые пошли.

Я уеду, как приехал, –
тихий, строгий, неспокойный.
Мама спросит через месяц:
– Он уехал, твой знакомый?

Отец в больнице. Это всё война –
Подстерегла и руку иссушила,
И отняла его былую силу,
Которая ему ещё нужна.

Окопы. Дубосеково. Фигуры
солдат-богатырей на рубеже…
На скоростях летят куда-то фуры,
и многое не помнится уже.

Я, с боем прошагавший всю войну
И видевший селений русских пепел,
Взглянул вдруг на девичью седину,
Сжал автомат и девушке ответил

Ты будешь вспоминать потом
И этот день, и этот дом,
Остановившееся время,
Как будто свитое жгутом.

Горит в сердцах у нас любовь к земле родимой,
Мы в смертный бой идем за честь родной страны.
Пылают города, охваченные дымом,
Гремит в седых лесах суровый бог войны.

…Где-то там, по соседству, закончив свой труд,
Одинокие женщины хором поют.
Чей-то голос выводит тревожным ключом:
«Так скажите хоть слово, сам не знаю о чём…»

То курная лачуга, то стены дворца,
Изваянья Мадонны и кресты без конца…
Колокольни. Землянки. Окопы…
Не в туристском плаще, а в шинели бойца

В этой роще березовой,
Вдалеке от страданий и бед,
Где колеблется розовый
Немигающий утренний свет.

В полях за Вислой сонной лежат в земле сырой
Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой.
А где-то в людном мире который год подряд
Одни в пустой квартире их матери не спят.

Зимы заснеженные виды
Не восхищают, а гнетут,
Когда гляжу, как инвалиды
По скользкой наледи идут.

Не говори, что в жизни всё нелепо,
Мол, как бы нам в колокола ни бить –
Земля пропахла порохом и хлебом,
И ничего на ней не изменить.