Донец уже в снегах. Река недавно стала. Замерз и тот затон, где в детстве плавал я. Сегодня, как и встарь, под мерный гул металла заводский дым плывет в небесные края.
А ташкентский перрон принимал, принимал, принимал эшелоны, Погорельцы и беженцы падали в пыль от жары, Растекались по улицам жалкие эти колонны, Горемычная тьма набивалась в дома, наводняла дворы.